"Замечательно быть человеком мира"

Моя мама родилась в прусской части разделённой тогда Польши, заканчивала немецкую школу. Потом начался кризис перед войной, и они в поисках работы эмигрировали в Германию, а потом поехали во Францию, на шахты. Прожив более 30 лет в эмиграции она мне сказала: "Оглядываясь назад, я скажу - нет национальностей, есть просто хорошие и плохие люди". Потому что те же поляки, приехавшие на шахты во Францию, предавали поляков, которые были в Сопротивлении. А мама стирала бельё одному офицеру немецкому - так он нам приносил какую-то еду в котелке, хороший хлебушек... В общем, я поняла, что это так - есть хорошие и плохие люди, это главное отличие между нами. Русские люди по-своему замечательные, поляки - по-своему, и у всех есть недостатки. Но я интернационалистка!

Ни одну страну не могу обидеть. Да, Франция дала мне жизнь, из Польши мои родители, моя бабушка, а Россия… Так уж мне было суждено, как я говорю, - в небесном компьютере написано было: Пьехе жить в России. Поэтому моя Родина – Ленинград, Санкт-Петербург.

Я трижды начинала учиться заново: сначала пошла во французскую школу, где не понимала, чего от меня хотят, зачем заставляют рисовать какие-то знаки, учить таблицу умножения. Во Франции я ходила в школу всего три года. Потом в польскую школу, не зная польского языка. В ленинградском университете мне нужно было, не зная русского, конспектировать «Капитал» Маркса. Я постоянно догоняла.

Уже будучи артисткой, объездила всю страну, была с концертами более чем в 30 странах мира, в том числе в Польше, Чехословакии, Болгарии, ФРГ, Финляндии, ГДР, Венгрии, Австрии, Франции, на Кубе, в странах Латинской Америки, в Монголии, США, Афганистане и т.д.

Во многих странах мы, советские артисты, были первооткрывателями, пионерами. Благодаря господину Бруно Кокатриксу (импресарио, директор концертного зала «Олимпия»), в 1965 году  я получила возможность первой из советских артистов выступить в Париже, в знаменитом концертном зале «Олимпия», на той же сцене, где пела Эдит Пиаф. Газеты писали: «Знаменитый парижский зал «Олимпия» видел много триумфов, но этот был особенным. Дочка шахтера северной Франции – звезда «Олимпии»! А мэр города Нуаэль-су-Ланс, где я родилась, 80-летний мсье Галле сказал: «Не думал, что шахтерская девочка, родившаяся в моем родном поселке, приедет, чтобы протянуть нам руку в знак советско-французской дружбы».

Потом, в 1969-м году я вновь выступала в «Олимпии», уже как хозяйка программы Ленинградского мюзик-холла – вела программу на французском языке. Тогда писали в газетах: «Elleafrancais epicable» – у нее изысканный французский. На самом деле мне написали все ведение, я его выучила и выдавала как свое.

В 1971 году, на V Международном фестивале звукозаписи и грампластинок "Мидем-70" в Каннах (Франция), мы вместе с Муслимом Магомаевым, как рекордсмены по миллионным тиражам грампластинок с записями песен, представляли фирму «Мелодия» и получили приз – «Нефритовый диск». 

Пела я на многих языках, а разговариваю на польском, немецком, французском, немного испанском…, но лучше всего на русском. Знание языков меня выручало. Замечательно быть человеком мира. Но я не полностью этому соответствую, потому что с английским «не дружу» - как-то не сложилось.

Во Франции - само собой, пела по-французски, В Латинской Америке и на Кубе - по испански. В Чехословакии - на словацком... Правда, на венгерском не смогла выучить, это было мне не под силу. Финскую песню забыла сразу же. В Монголии, правда, я не пела по-монгольски, потому что пела в основном для русских, - там стояли наши гарнизоны. В Германии меня попросили спеть "Дорогой длинною" на немецком. Я говорю: "Это же русский романс!" А они мне: "Фрау Пьеха, мы платим!"

Мне довелось петь в Карнеги-холле в Нью-Йорке, по приглашению общества «Родина», - соотечественники организовали мое выступление. Это был 1985 год. Я запела там песню «Ночь плывет над Невой, только мне не до сна…», и вдруг в зале: «Хочу в Ленинград!», такой крик души прямо был… Там присутствовала смешанная публика, не только наши соотечественники. Успех был грандиозный.

Одной из самых интересных была, пожалуй, поездка в Латинскую Америку в начале 70-х. Ее организовал ЦК комсомола. Мы выступали  в Перу, Боливии, Коста-Рике, Гондурасе... Это были благотворительные концерты – средства предназначались для Фонда помощи жертвам землетрясения (в то время в Перу произошло сильное землетрясение). Летели мы туда 32 часа. Когда прилетели, нас сразу же направили в город Чимботе - самый центр землетрясения, где все сравнялось с землей, люди жили в палатках. Разруха была страшная. Мы выступали прямо на площади. А на следующий день газеты писали: "На этой площади ни один политический деятель Перу не собирал столько народа, сколько собрали русские. Спасибо послам без верительных грамот." А собралось тогда больше четырехсот тысяч человек. И все кричали "Браво, руссо!"

Я помню, как после моего выступления на сцену поднялась перуанка, она достала пирожок, отдала его мне и начала что-то говорить по-испански. Я позвала переводчика, и оказалось, что после землетрясения у нее уцелела печка, в которой она испекла пирожки для себя и своих двенадцати детей. Она накормила детей, а этот свой пирожок со словами - «угощайся» - принесла мне. Это было безумно трогательно, ведь люди, находящиеся в жутчайших условиях, среди этих разрушений и бед, не утратили человечности. Именно для таких людей я пою. Именно с ними мне по пути.

Дальше – Боливия. Там было несколько городов, которые особенно пострадали от землетрясения - Оруро, еще какой-то и столица Ла-Пас. Они находятся на высоте 2,5 тысячи метров над уровнем моря.  Многим было тяжело, не хватало кислорода. Сан Саныч Броневицкий задыхался, у него аритмия была. А я сказала себе: «Надо! Я буду петь!» И пела. Вдруг министр культуры Боливии выходит на сцену и надевает на меня пончо из ламовой шерсти. Такое было счастье!  Боже ты мой, как бы мама моя порадовалась, что я приехала туда, где никогда не было советских артистов, и что мне даже подарили пончо, представляете.

И наконец, Гондурас. Мы были первыми советскими людьми, когда-либо ступавшими на эту землю. Давали концерты, средства от которых пошли в Фонд борьбы с безграмотностью. В Тегусигальпе – столице Гондураса – когда мы только подъехали к амфитеатру, где должен был состояться концерт, какой-то мальчишка подбежал ко мне и спросил: «Ю коммунисто?» Я ответила: «Си». Он кричит: «Кхы-кхы-кхы!» Сложил из пальцев револьвер и «расстрелял» меня. Я подняла руки вверх: «Пор фавор, эскузе ми». Думаю: «Да, хорошее начало». Концерт в двух отделениях. Советская эстрада была очень сильная. Акробаты, танцоры, русские народные песни, вокал был классический – самые лучшие артисты. Второе отделение – ансамбль «Дружба»  и я - солистка ансамбля. Там был огромный летний амфитеатр, огромное количество людей - минимум 15 тысяч, если не больше. Сцена отгорожена от публики сеткой. Я подумала: «Ну все, сейчас будут бомбы бросать». Спела «Катюшу», «Подмосковные вечера» - это как визитная карточка нашей страны, а потом я уже стала свои песни петь. Когда речь дошла до «Соседа», что произошло в зале?! Весь этот амфитеатр вскочил на припевах «Пап-пап-папа-да-па-пап…» Все начали танцевать, кричать «бис». Концерт прошел на ура, мне песню «Наш сосед» пришлось трижды на бис исполнять. Вообще, Латинская Америка полюбила меня благодаря этой песне. Представляете, они «Нашего соседа» как своего принимают: «Па-па, па-па-ра-па-па…»

После концерта тот же мальчуган, который «стрелял» в меня, подошел и сказал: «Брависсимо!» Взял мой чемодан и понес в гостиницу. Я говорю: «Ю коммунисто!» А он ответил: «Ту но коммунисто! Ту советико артисто! Ту мара милиоса кантара!» («Ты не коммунистка! Ты советская артистка! Ты великолепная певица!») Вот колдовство и волшебство искусства песни!

На Кубе я гастролировала восемь раз. А мое первое знакомство с Кубой было в 1970 году — на Международном песенном фестивале в городе-курорте Варадеро, где участвовали сто пять стран. «Наш сосед» и там побил все рекорды. Фурор был невообразимый. Когда я исполняла ее, пятнадцатитысячный зал вскочил и начал танцевать, бисировать. Через два дня вся Куба распевала «Соседа» по-испански (не знаю, как им удалось ее записать и тут же перевести на испанский). Я как-то спустилась вниз отеля, где жила, а кубинцы сидят там и поют. Я так смотрю на них, а они на меня и спрашивают: «Знаешь советскую певицу  Эдиту? Она нам подарила такую песню, хочешь, мы тебя научим ее петь?» Я отказалась, не стала говорить, что Эдита — это я, и тут же убежала. Кубинцы — как дети, непосредственные и искренние, они меня сразу полюбили.

И еще меня очень тронуло, что известнейшая и любимая певица Элен Бурке вышла на сцену самого большого концертного зала Гаваны и произнесла: «Ваши почитатели и я, как профессионал, присваиваем вам титул «SignoraCanzone» – «Госпожа Песня».  Это один из самых красивых моих титулов, не считая «Королевы песни Санкт-Петербурга», который мне был присвоен первым мэром Анатолием Александровичем Собчаком.

Афганистан. В 1979 году, еще до войны, впервые приехав туда, я была первой, кто познакомил афганцев с современной советской песней. С тех пор меня по-восточному уважительно стали величать "первой советской ханум", завоевавшей симпатии афганской публики. Афганский зритель необыкновенно гостеприимен, сердечен, искренне любит и ценит музыку. Афганцы, традиционно воспитанные на национальной музыкальной культуре, удивительно живо и тонко воспринимают эстрадный жанр. У нас в программе были песни на языках дари и пушту. Эстрадная музыка там  достаточно хорошо известна, хотя надо признать, что первенствует музыка индийская. Удивительно, но в одной из индийских песен, услышанных там, я узнала отчетливую мелодию "Амурских волн".

Я участвовала в сборном концерте по случаю победы апрельской революции в Афганистане.  Нур Мохаммад Тараки тогда победил, и я выучила песню на его диалекте - на пушту. Месяц учила, но выучила. И ещё целую речь сказала на пушту. Тараки поднялся из зала, откинул мне челку и поцеловал в лоб. Мне потом сказали, что это проявление наивысшего уважения от восточного мужчины.

В 80-е годы трижды ездила поддерживать наших ребят в Афганистане, когда там велись боевые действия. Выступать приходилось при 50-градусной жаре. Я принимала валокордин, потому что сердце выскакивало из груди, и пела. Во время одного из концертов начался обстрел. Все встали вдоль стен, спасаясь от пуль. Мне тоже предложили прекратить концерт, но я сказала, что если уж упадет снаряд и мне суждено погибнуть, то ничего не поделаешь. И продолжала петь. Я попадала там под обстрел - взлетала на самолете, который обстреливали душманы. Было очень страшно, но это и называется - служить профессии, и именно такой путь я выбрала для себя на эстраде. Поэтому я не грешу на жизнь.

Выступая в разных странах, я старалась включать в концерт песни на языке той страны, в которой выступаю, выучить несколько фраз… «здравствуйте», «большое спасибо» - обязательно. Вот она - дорожка к сердцу. Не стараться быть важной - нет, я такая же, как и вы, я даже слова ваши выучила.

Моя мама говорила всегда: «Будь человеком, корона с головы не упадёт. Живи с людьми так, как будто ты такая же, как они».

Да, я стала артисткой, но я такая же, как все остальные. Мало ли, что мне аплодируют, цветы дарят – разве я лучше других? - Нет. И люди это понимают, люди чувствуют. Я выхожу на сцену и точно знаю, что хочу сказать зрителю.

ПРИМЕЧАНИЕ

За свою многолетнюю интернациональную деятельность Эдита Станиславовна удостоена многих наград, среди них:

1967 год – Почетный знак «За укрепление дружбы между ЧССР и СССР» (Чехословакия)

1968 год – Золотая медаль на конкурсе песен протеста на IX Всемирном фестивале молодежи и студентов в Софии

1969 год – Орден «За укрепление искусством дружбы между народами» (Франция)

1970 год – Золотая медаль на Всемирном фестивале эстрадной песни «Варадеро-70» (Куба)

1978 год – Орден чехословацко-советской дружбы»

1980 год – Орден «Дружбы народов» (СССР)

1988 год – Медаль «Воин-интернационалист» (Афганистан)

                  Медаль «10 лет Афганской революции» (Афганистан)

                  Орден Дружбы (Афганистан) 

2001 год – Орден России и Белоруссии «Высшее национальное признание за волю нести крест народной любви к вершинам мира и согласия»

2010 год – Орден «Ключ дружбы» (Кемерово)

                   Орден «Честь и мужество» Фонда ветеранов МВД России

2011 год – Медаль «За веру и добро» (Кемерово)